Проза
Василиски
А. Рекуненко, "Младешенька"
«Земля была создана белым муравьем, принесшим ее из первородной бездны»...
В одном селе родилась девочка с тяжелым взглядом. Кто встречался с нею глазами, непременно начинал хворать. Но пока мала была девочка и беда от нее была небольшая. Кто-то поранил руку, кто-то ушибся головой, мало ли, что случается на селе. Но вот исполнилось ей тринадцать, и послали ее родители коров пасти. Но вернулась девочка вся в слезах, а от коров на лугу остались одни камни. Все село было напугано до смерти. И решили родители для общей пользы ослепить свою дочь, дабы из глаз ушла зловещая сила. Так и сделали, но от этого ее дар только обострился. Через повязку, которая закрывала раны, постоянно сочилась кровь. Кто слышал ее голос, тех охватывало безумство, кто видел ее тень, задыхались, точно рыба на песке. Все село желало несчастной смерти. Ее родители устали сопротивляться молве и лунной ночью одели девочку во все белое, посадили в лодку и оттолкнули от берега. Девочка даже не заплакала, она не испытывала ни боли, ни страха, но когда звездное небо заволокла огромная туча, и подул ветер, она закрыла лицо руками и зарыдала. Слезы ее капали в речку, и на поверхность стала всплывать мертвая рыба.
Ранним утром лодка пристала к берегу, и девочка очутилась в лесу. Вдруг ее почему-то потянуло к старой осине. Обойдя ее три раза, девочка услышала голоса. Вмиг все оборвалось, и женский голос отчетливо произнес:
– Здравствуй дитя мое. Ты, наконец, вернулась туда, где тебе надлежит быть, - голос ее катился эхом.
– Я не вижу, - сказала девочка.
Тебе не нужны глаза, чтобы видеть, иначе ты принесешь себе вред. На тебя наложено заклятие, как на любого василиска.
– Значит я василиск?
– Да, очень сильный василиск. Ты способна испепелить город. Ты наша опора. Я наделю тебя даром превращаться в птицу, но дорога в человеческий мир тебе будет заказана.
– Это почему?
– Сила, что исходит от тебя, вредоносна для людей. Зачем обнаруживать себя раньше времени.
Женщина обняла девочку и та стала горлицей. Ее прозревшим очам открылся удивительный мир. Женщина, которая говорила с ней, утопала в розовом тумане. В руке у нее был одуванчик, и все поле было усеяно отцветшим одуванчиком.
– Отныне ты способна видеть только наш мир – мир василисков. Мир людей для тебя – тьма.
Мало ли, много ли времени прошло с той поры – не ведомо, но только все больше хотелось девушке побывать в родных краях. И вот набралась она смелости, облетела горлицей вокруг заповедной осины и впорхнула в людской мир. Потемнело у нее в глазах и не знала горлица, куда летит, пока не изловил ее ловчий и не принес в дом.
– Смотрите, какую чудную птицу я поймал, - сказал ловчий родителям. И узнала горлица в голосе ловчего своего брата. И потемнели прутья железной клетки, где она сидела. Горлицу взяла в руки мать и стала сохнуть на глазах. Рванулась горлица и – в окно. Сделала круг над селом, и стало село грудой камней. Прилетела к василискам, а там уже обо всем знают.
– Помни свое родство, - говорили они, – не забывай, что мать твоя зачала от пыльцы папоротника, когда он цвел в середине лета.
Загрустила девушка. Чудный дар тяготил ее, она была пленница чужой силы.
Однажды, василиски внезапно снялись с места и ушли. Звали девушку с собой, но она не откликалась. Как-то увидела она сад, сияющий золотыми яблоками, и поселилась в тени деревьев. А когда заходило солнце, выходила она из укрытия послушать музыку, которая доносилась из дворца.
– Кто так грустно поет? Песня его полна печали, - спросила она у дерева.
– Это ветер запутался в паутине, - ответило дерево.
На следующий вечер девушка опять вышла послушать музыку.
– Кто так дивно играет? Его музыка - безбрежная тоска, - спросила она у мыши.
– Это дождь опускается по трубам, - ответила мышь.
На третий вечер девушка услышала, как кто-то читает стихи.
– Кто это читает стихи, - спросила она у муравья, - они, словно горечь луны.
– Это несчастный царевич, ответил муравей. – Когда он спал, на него взглянула Луна, и он стал уязвим. Достаточно одного взгляда, чтобы убить его, поэтому он носит повязку на глазах.
– Со мною все наоборот, - сказала девушка, - мой взгляд смертелен для любого. Поэтому я тоже ношу повязку на глазах.
– У тебя было два глаза, - сказал муравей, - у несчастного царевича их четыре, точнее в каждом глазу еще по одному.
– Я хочу поговорить с ним, - сказала девушка, - можешь мне помочь?
– Ты должна мне обещать голову черной коровы, - ответил муравей.
– Будь по-твоему!
Муравей провел ее через трещину в башне, и девушка ощутила присутствие юного царевича. Он тоже, вдруг, перестал читать стихи, внезапно умолкнув. Между ними стало разрастаться молчание.
– Он – моя судьба, - сказала девушка, - но как мне посмотреть на него.
– Ты мне обещала голову черной коровы, - роптал муравей.
– Но ты обещал, что я с ним буду говорить, а он молчит.
– Сначала – голову черной коровы.
Девушка хотела что-то возразить, но тут муравей укусил ее, она вскрикнула и превратилась в черную корову. Теперь она могла видеть все вокруг, но ее голова была обещана муравью.
– Я помогу тебе еще раз, – сказал муравей, – и не стану требовать твоей головы, если пообещаешь мне кольцо из синего золота.
– Обещаю, - ответила несчастная и разрыдалась.
Юный царевич привязался к черной корове и был сильно опечален, когда поздно ночью ее угнали неизвестные существа похожие на людей...
<Здесь рукопись обрывается>
В одном селе родилась девочка с тяжелым взглядом. Кто встречался с нею глазами, непременно начинал хворать. Но пока мала была девочка и беда от нее была небольшая. Кто-то поранил руку, кто-то ушибся головой, мало ли, что случается на селе. Но вот исполнилось ей тринадцать, и послали ее родители коров пасти. Но вернулась девочка вся в слезах, а от коров на лугу остались одни камни. Все село было напугано до смерти. И решили родители для общей пользы ослепить свою дочь, дабы из глаз ушла зловещая сила. Так и сделали, но от этого ее дар только обострился. Через повязку, которая закрывала раны, постоянно сочилась кровь. Кто слышал ее голос, тех охватывало безумство, кто видел ее тень, задыхались, точно рыба на песке. Все село желало несчастной смерти. Ее родители устали сопротивляться молве и лунной ночью одели девочку во все белое, посадили в лодку и оттолкнули от берега. Девочка даже не заплакала, она не испытывала ни боли, ни страха, но когда звездное небо заволокла огромная туча, и подул ветер, она закрыла лицо руками и зарыдала. Слезы ее капали в речку, и на поверхность стала всплывать мертвая рыба.
Ранним утром лодка пристала к берегу, и девочка очутилась в лесу. Вдруг ее почему-то потянуло к старой осине. Обойдя ее три раза, девочка услышала голоса. Вмиг все оборвалось, и женский голос отчетливо произнес:
– Здравствуй дитя мое. Ты, наконец, вернулась туда, где тебе надлежит быть, - голос ее катился эхом.
– Я не вижу, - сказала девочка.
Тебе не нужны глаза, чтобы видеть, иначе ты принесешь себе вред. На тебя наложено заклятие, как на любого василиска.
– Значит я василиск?
– Да, очень сильный василиск. Ты способна испепелить город. Ты наша опора. Я наделю тебя даром превращаться в птицу, но дорога в человеческий мир тебе будет заказана.
– Это почему?
– Сила, что исходит от тебя, вредоносна для людей. Зачем обнаруживать себя раньше времени.
Женщина обняла девочку и та стала горлицей. Ее прозревшим очам открылся удивительный мир. Женщина, которая говорила с ней, утопала в розовом тумане. В руке у нее был одуванчик, и все поле было усеяно отцветшим одуванчиком.
– Отныне ты способна видеть только наш мир – мир василисков. Мир людей для тебя – тьма.
Мало ли, много ли времени прошло с той поры – не ведомо, но только все больше хотелось девушке побывать в родных краях. И вот набралась она смелости, облетела горлицей вокруг заповедной осины и впорхнула в людской мир. Потемнело у нее в глазах и не знала горлица, куда летит, пока не изловил ее ловчий и не принес в дом.
– Смотрите, какую чудную птицу я поймал, - сказал ловчий родителям. И узнала горлица в голосе ловчего своего брата. И потемнели прутья железной клетки, где она сидела. Горлицу взяла в руки мать и стала сохнуть на глазах. Рванулась горлица и – в окно. Сделала круг над селом, и стало село грудой камней. Прилетела к василискам, а там уже обо всем знают.
– Помни свое родство, - говорили они, – не забывай, что мать твоя зачала от пыльцы папоротника, когда он цвел в середине лета.
Загрустила девушка. Чудный дар тяготил ее, она была пленница чужой силы.
Однажды, василиски внезапно снялись с места и ушли. Звали девушку с собой, но она не откликалась. Как-то увидела она сад, сияющий золотыми яблоками, и поселилась в тени деревьев. А когда заходило солнце, выходила она из укрытия послушать музыку, которая доносилась из дворца.
– Кто так грустно поет? Песня его полна печали, - спросила она у дерева.
– Это ветер запутался в паутине, - ответило дерево.
На следующий вечер девушка опять вышла послушать музыку.
– Кто так дивно играет? Его музыка - безбрежная тоска, - спросила она у мыши.
– Это дождь опускается по трубам, - ответила мышь.
На третий вечер девушка услышала, как кто-то читает стихи.
– Кто это читает стихи, - спросила она у муравья, - они, словно горечь луны.
– Это несчастный царевич, ответил муравей. – Когда он спал, на него взглянула Луна, и он стал уязвим. Достаточно одного взгляда, чтобы убить его, поэтому он носит повязку на глазах.
– Со мною все наоборот, - сказала девушка, - мой взгляд смертелен для любого. Поэтому я тоже ношу повязку на глазах.
– У тебя было два глаза, - сказал муравей, - у несчастного царевича их четыре, точнее в каждом глазу еще по одному.
– Я хочу поговорить с ним, - сказала девушка, - можешь мне помочь?
– Ты должна мне обещать голову черной коровы, - ответил муравей.
– Будь по-твоему!
Муравей провел ее через трещину в башне, и девушка ощутила присутствие юного царевича. Он тоже, вдруг, перестал читать стихи, внезапно умолкнув. Между ними стало разрастаться молчание.
– Он – моя судьба, - сказала девушка, - но как мне посмотреть на него.
– Ты мне обещала голову черной коровы, - роптал муравей.
– Но ты обещал, что я с ним буду говорить, а он молчит.
– Сначала – голову черной коровы.
Девушка хотела что-то возразить, но тут муравей укусил ее, она вскрикнула и превратилась в черную корову. Теперь она могла видеть все вокруг, но ее голова была обещана муравью.
– Я помогу тебе еще раз, – сказал муравей, – и не стану требовать твоей головы, если пообещаешь мне кольцо из синего золота.
– Обещаю, - ответила несчастная и разрыдалась.
Юный царевич привязался к черной корове и был сильно опечален, когда поздно ночью ее угнали неизвестные существа похожие на людей...
<Здесь рукопись обрывается>
Своими вопросами
Жил-был в своем кабинете с кожаными креслами, малахитовыми карандашницами и столами из карельской березы один директор. И было у него одно любимое слово, которое вставлял он, где надо, и где не надо. Вызовет бывало к себе секретаршу и спросит.
- Вы позанимались?
- Чем? – недоумевает она.
- Своими вопросами.
- Нет.
- Так, проследуйте за свое рабочее место и позанимайтесь. Позже зайдете и доложите о выполнении.
Кстати сказать, у секретарши самой в офисе была кличка – «Эт-Самое». Все потому, что она тоже вставляло «эт самое» куда ни попадя, эт самое… Тьфу, к самому пристало эт самое.
Уходя куда-либо по делам или просто так, директор говорил Эт-Самой.
- Поеду, позанимаюсь своими вопросами. Когда приеду не знаю.
Так и жил директор. По средам спорт, по выходным – дом, а по остальным дням – что осталось.
Посмотрел как-то директор в календарь – а через день праздник. «Непорядок, - думает директор, - надо бы отметить». Звонит он Эт-Самой
- Я – в связи с празднованием. Надеюсь, ситуация под контролем. Сделайте мне донесение на сей счет: готов ли народ к встрече?
А народ действительно был уже готов. Вот зовут директора к столу, к теплому пирогу. Только сел он за свое, положенное ему по рангу место, как вбежала секретарша и говорит:
- Петр Эрастыч, вас к телефону, - говорит, а сама на столик поглядывает.
- Скажите, что меня нет.
- Не могу. Это ваша жена, - продолжает Эт-Самое, все ближе приближаясь к застолью.
- Идите же и скажите ей, - немного подумав отвечает ей директор… - Пусть занимается своими вопросами.
- Вы позанимались?
- Чем? – недоумевает она.
- Своими вопросами.
- Нет.
- Так, проследуйте за свое рабочее место и позанимайтесь. Позже зайдете и доложите о выполнении.
Кстати сказать, у секретарши самой в офисе была кличка – «Эт-Самое». Все потому, что она тоже вставляло «эт самое» куда ни попадя, эт самое… Тьфу, к самому пристало эт самое.
Уходя куда-либо по делам или просто так, директор говорил Эт-Самой.
- Поеду, позанимаюсь своими вопросами. Когда приеду не знаю.
Так и жил директор. По средам спорт, по выходным – дом, а по остальным дням – что осталось.
Посмотрел как-то директор в календарь – а через день праздник. «Непорядок, - думает директор, - надо бы отметить». Звонит он Эт-Самой
- Я – в связи с празднованием. Надеюсь, ситуация под контролем. Сделайте мне донесение на сей счет: готов ли народ к встрече?
А народ действительно был уже готов. Вот зовут директора к столу, к теплому пирогу. Только сел он за свое, положенное ему по рангу место, как вбежала секретарша и говорит:
- Петр Эрастыч, вас к телефону, - говорит, а сама на столик поглядывает.
- Скажите, что меня нет.
- Не могу. Это ваша жена, - продолжает Эт-Самое, все ближе приближаясь к застолью.
- Идите же и скажите ей, - немного подумав отвечает ей директор… - Пусть занимается своими вопросами.